Феномен человека
О духовном
и нравственном
Дорогие друзья!
Когда-то в древности в Дельфах
был храм, на фронтоне которого было написано: «Познай самого себя». Великий мудрец
Сократ сказал, что с этого начинается человеческая мудрость. И сегодня для нас
с вами познание самих себя — это не роскошь, не чьи-то праздные мысли, а острая
жизненная необходимость, потому что если человек сегодня не познает самого себя,
то, может быть, этот век или век грядущий будут последними в многотысячелетней
истории людей. Самое удивительное — что человек забывает о своей уникальности.
«Феномен человека» — так называется знаменитая книга отца Тейяра де Шардена, и
так сегодня мы условно назвали наш вечер, нашу встречу.
Феномен человека — это несомненная
загадка природы, потому что человек в этом материальном мире гость, великий незнакомец!
Человек как биологическое существо, как член огромного тела природы, огромного
древа природы, является чем-то для нас совершенно понятным и знакомым, не более
удивительным, чем любое высокоразвитое млекопитающее существо. Однажды Гилберт
Честертон сказал, что если бы ласточки, вместо того чтобы строить себе гнезда и
таскать мух для птенцов, стали создавать философские системы и размышлять над
смыслом жизни, это показалось бы нам необычайным чудом.
Так вот подобным чудом является
человек. Потому что в природе нашего биологического и психофизического существа
все целесообразно. Все процессы в нашем организме являются отражением общебиологических,
физических, химических и просто мировых процессов, и все имеет совершенно определенные,
конкретные цели: дыхание, питание, адаптация к окружающей среде, размножение и
так далее.
Но какой цели для нашего биологического
вида служит бескорыстная жажда познания, такого познания, которое вовсе не дает
конкретных осязаемых результатов? Откуда возникает в человеке благоговение перед
Высшим, стремление постичь последнюю тайну мира? Откуда в нем то, что мы называем
духовностью?! Сейчас этим словом часто злоупотребляют, но я должен вам сказать,
что духовность — это главное свойство человека, которое отличает его от всех живых
существ.
Мы отлично знаем, каким образом
из природы мы получили то, что называем своим организмом, ибо в нас живут и животные,
и растения, и минералы; но обшарьте всю известную нам Вселенную (материальную),
и вы не найдете такой тайны, такого феномена, как сознание, как
самосознание, как личность с ее этическими принципами. В этом отношении
человек как бы врывается в мир, для него иноприродный.
Мы сегодня знаем, что такое экологическая
среда; мы знаем, что малейшее нарушение этой сложной системы ведет к болезням и
гибели всего биоценоза в целом. И наше тело является исключительно сложной частью
этого единого целого — биологического и физического. Более того, если мы хотя
бы на мгновение оторвем наше существо от этого целого, которому принадлежим, мы
погибнем в ту же долю секунды: так тесно, так прочно мы вписаны в видимую природу;
мы не только происходим от нее телесно, но являемся неотделимой ее частью.
Но при этом наша человеческая
специфика, наша духовность является частью совсем не этой материальной, видимой
системы. Потому что все видимые системы могут быть взвешены, измерены, увидены,
осязаемы. И только то, что в нас невидимо,
неосязаемо, не имеет ни формы, ни цвета, — только это и делает человека мыслящим
существом. Существом, которое, по слову Вернадского, способно преобразовывать
мир и в то же время, как мы знаем сейчас, может портить мир и вести его к гибели.
Мы существа ответственные, единственные
из всех живых существ, кто несет ответственность за свои поступки, потому что
мы единственные, кто может выбирать!.. Ни слон, ни осьминог, ни удав, ни любое
другое существо, в сущности, не выбирает. Оно жестко запрограммировано. В конце
концов, почти все его поведение является едва ли не точным отражением всех тех
процессов, которые происходят у него в организме.
Но посмотрите на человеческую
жизнь — очень часто многое и важное в ней не только идет против этого, но как
бы бросает вызов потребностям организма. Человек способен отказываться от материальных
потребностей, подниматься над ними. Во имя каких-то идей он способен терпеть лишения,
неудобства, и иногда даже идти на крайние испытания вплоть до смерти. Таким образом,
в феномене человека присутствует не жизненный инстинкт, а нечто иное.
И нам сегодня очень важно понять
происхождение этой тайны. Как люди, как homo sapiens, как члены огромной семьи
приматов, мы есть образ и подобие природы. Но мы — образ и подобие и чего-то
иного. Иного, начало которого находится в мире, над миром и что создает его. Человек
осознает это в течение тысячелетий, это стало результатом его внутреннего опыта и размышлений,
ибо тайна мира всегда влекла человека и приковывала его. Он очень давно понял
то, что впоследствии выразил Тютчев в известных словах: «Не то, что мните вы,
природа, — не слепок, не бездушный лик». Он понял и чувства Ломоносова, который,
созерцая таинственное северное сияние, говорил о том, что человеку так же непостижимо творение, сколь непостижим
Творец, Который все это создал!
Карл Линней, создатель современной
биологической номенклатуры растений и животных, когда кончил описывать мир живых
существ (а ведь тогда, в XVIII веке, он был гораздо меньше известен, чем сегодня)
и закрыл свою последнюю тетрадь, произнес: «Бог прошел мимо меня. Я увидел Его
вот в этом шествии существ». И поэтому тайна эта не какая-то запредельная для
нас — она присутствует очень близко.
Мы можем не видеть, если мы слепы,
и не слышать, если мы глухи, но пока мы живы, мы можем всегда непосредственно
воспринимать свой дух.
Духовный опыт, то есть духовность,
— это то, что человеку дано в самой первичной реальности; мы с ней рождаемся,
она раскрывается в нас, как цветок. И как организм должен находиться в гармонии с природой, иначе он вянет, гибнет, болеет,
точно так же и дух человека может быть
гармоничным, если находится в гармонии с Вечным Духом, отображение Которого он
несет в себе, часто этого не сознавая! Это то, что является врожденным в человеке
с самого начала.
Откуда всевозможные культы, политическая
мифология? Вы думаете, это только происки политических фальшивомонетчиков? Нисколько.
Они играли на том извечном, что заключено в человеке. Ибо человек подсознательно
всегда ощущает, что мир имеет смысл, история имеет смысл, мое личное бытие имеет
смысл! Человек есть существо религиозное, стоящее перед Божественной тайной. И
когда эта тайна извлекается из его интеллекта различными способами, иногда искусственными
и очень жесткими, оперативными, в подсознании это продолжает жить. Подобно тому
как человек, лишенный пищи, вынужден жевать опилки, только чтобы утолить свой
голод, — так человек, лишенный понятия о Божественном, будет поклоняться артистам,
диктаторам, чему угодно!
Таким образом, наша духовность
не может быть безнаказанно унижаема. Она не может быть безнаказанно поставлена
в условия уродства! Вы знаете, что совершали в средние века в восточных странах
— например, в Японии, Китае, — когда делали маленьких уродцев, не давая им расти:
уродовали деревья, уродовали женские ноги и так далее.
Так и наша душа: когда ее стискивают
идеологическими тисками, она становится подобна такому маленькому уродливому дереву,
уродливой ножке! И это тоже не остается безнаказанным, потому что изуродованный
дух уродливым образом воздействует на другие души, на социальную жизнь, на все!
Все теснейшим образом взаимосвязано! И когда мы с вами видим сегодня всевозможные
кризисы — это все не случайно. Все закономерно, все правильно! Все так и должно
было быть! Потому что духовность была попрана, и не просто попрана, а под это
подводилась база, фундамент — правда, смешной и нелепый, но все равно подводился.
И в конце концов люди вырастали уродливыми, как эти японские деревца. И плоды
этого уродства сегодня налицо. Я говорю об этом без всякого злорадства, просто
констатируя факт, и считаю, что дело еще далеко не погибшее. Но если мы сегодня
не проснемся, если не поймем, что дух человеческий надо оберегать и взращивать,
то последствия будут непредсказуемы.
Однако человечество непобедимо.
Я глубоко верю в то, что мир имеет смысл и будет развиваться. Но цивилизация наша
может погибнуть, все может быть отброшено в новый каменный век. Как говорил Гумилев,
«огромные гвоздики красные, и на гвоздиках спит дикарь», — так он себе представлял
будущее. Да, конечно, это возможно. И тяжкий, мучительный труд восхождения цивилизации
начнется снова.
Вы скажете: зачем Провидению бросать
человека в такую мясорубку?! Потому что человек есть образ и подобие Творца.
Когда мы говорим о том, как допускает Провидение зло, Оно отвечает нам: Я
вас послал, чтобы вы его искореняли; Я вас послал, чтобы вы этому противостояли!
Я дал вам свободу и волю! Почему вы не слышите
Моего голоса?! В Библии говорится ясно и четко: перед вами два пути,
— говорит пророк Моисей народу, — выбирайте жизнь или смерть*. И когда человек выбирает смерть, путь смерти, он не должен уже
жаловаться. Но есть путь жизни, и никогда не поздно его избрать.
В эти глубочайшие духовные корни
уходит вся жизненная система любого общества. Потому что мы люди. Альберт Швейцер
говорил, что основы этики заключаются в благоговении перед жизнью. Конечно, верно!
И мне жалко тех безусловно ущербных людей, которые не чувствуют благоговения перед
цветком, перед птицей, перед любым живым существом.
Жизнь — это великая, величайшая
тайна! Но, друзья мои, а разве человек не бо'льшая тайна?! Разве благоговения
перед человеческой духовностью не должно быть больше?! Мы все это попрали! Я говорю
«мы», потому что в той или иной степени мы все участники этих процессов. Мы попрали
и подменили человека понятием «массы». Это современное понятие мерзкое и отвратительное,
потому что оно лишает человека самого драгоценного дара Божия — личности. И, таким
образом, мы превращаемся в стадо и даже хуже, чем в стадо.
Я помню, в одном журнале, кажется,
в «Курьере ЮНЕСКО», были статьи демографического содержания, которые были иллюстрированы
карикатурами с изображениями людей: все они были сделаны в виде такого яйца,
только с платьями, и все были одинаковые. Хотя это была смешная карикатура, но
на самом деле она была ужасной, потому что в ней мне почудилась психология современного
восприятия человека: когда вместо человека
идет «масса», которой можно как угодно манипулировать. В ней духовное начало человека снижается на несколько порядков...
Тело человека нуждается в культивации.
Вот у нас есть такое банальное слово «физкультура». Есть культура тела. Существует
культура выращивания растений. Существует множество всевозможных культур. То,
что нам дано в природе, не может просто так падать с неба, как какая-то манна
небесная. Все требует нашего участия, потому что мы — люди...
Но дух, который дан нам свыше
как редчайший дар, тоже требует культивации, он тоже требует взращивания! И
именно это мы и прозевали. Впрочем, это слишком мягко сказано. Мы это почти потеряли.
Это почти было у нас отнято. В конце концов оказалось, что и цена жизни ничтожна. Чего стала стоить жизнь
на протяжении двух-трех поколений нашего столетия?.. Поэтому можно было уже истреблять
людей так, как люди истребляют рыбу на нересте, когда идут на рыбалку. И взгляд
на человека стал подобным взгляду рыбака, у которого в сетях тысячи трепещущих
рыбешек. Вот результат, итог разрушения духовности, непонимания самого главного.
Священный опыт мировых религий,
духовные традиции, которые столетиями и тысячелетиями взращивали лучшие представители
человечества, служили культивации в человеке его духовного начала. Если мы это
отбросим, то процессы, которые начались уже у нас на глазах, будут стремительно
развиваться, со зловещим ускорением.
Человек познал добро и зло (вы
все помните библейское сказание). А это означает, что человек решил сам мерить добро и зло, по своим меркам. Не
так, как это следует из высшего, священного, Божественного закона, а как ему
вздумается: добро то, что выгодно лично мне или моей семье (моему клану, классу,
партии, группировке). Конец! Это начало конца.
Проблема духовности — это не
праздная проблема культурного досуга, а это жизненно важная проблема. Если мы
не почувствуем это, не попытаемся подойти к этому с полной ответственностью, с
полной серьезностью, то мы окажемся банкротами перед лицом высочайшего призыва.
Великий английский историк Арнольд Тойнби говорил, что каждая цивилизация получает
Божественный призыв в виде географической среды, исторических условий, наследственности
и так далее. Если она в среднем дает правильный ответ, она развивается и расцветает;
если она дает неправильный ответ, она начинает разлагаться или рушиться. Это может
произойти в любой части света. И это зависит от духовного климата всего социума.
Вот о чем сегодня мы тревожимся, что сегодня хотим поставить во главу угла.
Это вовсе не значит, что духовность
есть какой-то маленький огонек, который надо зажигать, как лампадку, где-то в
темном углу. Ничего подобного! Именно духовность является корнем всей культуры.
Люди создавали свою музыку, свою архитектуру, свою живопись, свои социальные институты
именно в соответствии с тем, как они воспринимали Божественное: Творца, космос,
человека. Взгляд на эти три измерения и определяет любую культуру. Любая культура,
из которой это выкорчевано, вырвано, переживает ситуацию крайней нестабильности.
Этому учат нас факты истории. А нам не нужно истории — мы в этом с вами живем,
в это погружены. И не только у нас, а во многих странах. Потому что наша сегодняшняя
цивилизация есть цивилизация кризиса.
Эти вопросы исследовал замечательный
русский мыслитель и социолог Питирим Сорокин. В этом году будет 100 лет со дня
его рождения. В силу исторических причин в 1922 году ему пришлось покинуть свою
родину. Он был участником работы Временного правительства, впоследствии стал
профессором Гарвардского университета (умер в 1968 году). Один из аспектов его
концепции заключается в том, что в мире существуют два важнейших элемента — это
дух и материя. (Он был позитивист, поэтому дальше не шел.) Когда человечество
ставит духовные ценности на первый план, оно творит и мощно развивается (конечно,
с ошибками, с трагедиями, но развивается).
Потом наступает момент перелома
— возникает, по его терминологии, «сенситивная»,
чувственная цивилизация, когда материальные ценности уже кажутся более важными.
Начинается развитие техники, практической науки; духовные ценности отступают на
второй план, и это ведет к полному нравственному и духовному вакууму.
Тогда наступает третья фаза —
Питирим Сорокин называл ее фазой «идеалистической», но это условный термин; это
фаза, когда материальные ценности продолжают быть притягательными, но человек
уже понимает, что одним этим не обойдешься. Мыслитель считал, что наш
век, наша сегодняшняя ситуация, середина XX века, как раз и переживает эту стадию.
И каждый из нас должен задуматься над тем, каково его участие в этом.
Действительно, когда человек
ищет только материальное, как мы привыкли, он, конечно, себя обворовывает. И когда историю рассматривают как историю столкновения интересов —
классовых и прочих, — борьбы за место под солнцем, тогда история превращается
почти в зоологическую, потому что в ней нет ничего настоящего человеческого.
Ибо и животные нуждаются в месте под солнцем, и у них тоже идет борьба за существование.
Что же человек? Человек — это
духовное существо, это свободное существо. В прошлом году было сорокалетие со
дня смерти великого русского мыслителя Николая Бердяева. Это имя, к счастью,
вновь возвращается к нам. Человек, вокруг которого шли шумные
споры, по поводу которого собирались и собираются симпозиумы, конгрессы, труды
которого переведены на двадцать языков, в течение полувека был совершенно у нас
неизвестен, за исключением очень узких кругов. Бердяев говорил (в этом
году его сочинения будут издаваться и у нас), что человек — это прежде всего
личность, а личность немыслима без свободы. Но за это необходимо бороться, потому
что духовность не дается даром.
В те годы, когда Бердяева высылали,
в Петрограде вышла в переводе книга Герберта Уэллса, фантаста, которая называлась
«Неумирающий огонь». В ней учитель, больной раком (современный Иов), пострадавший
во всех отношениях, в бреду своем спрашивает у Бога: «Что же мне делать? Как Ты
поставил нас в такие трудные обстоятельства?» И Творец отвечает ему: «Я вложил
в тебя Мой неугасимый огонь! И то, что ты протестуешь, и то, что ты видишь, что
мир устроен не так, и зло господствует, а ты не можешь этого принять, — это и есть Мой голос в тебе! Это и есть тот
неугасимый огонь, который Я в тебя вложил».
Когда мы начинаем учиться отличать
добро от зла, когда мы учимся находить в себе это «поле битвы», о котором говорил
Достоевский, — начинается работа по взращиванию нашей духовности. Это дело каждого
человека. Это величайшее творчество! Для того чтобы творить, не обязательно создавать
картины, симфонии или скульптуры. Каждый человек творит свою душу! Каждый человек
созидает свою личность. Но созидает ее не в пустом пространстве, а в соотношении
с другими «я» и с вечным «Я» Божественным.
И, наконец, последнее. Природа,
как бы мы ее глубоко ни познавали, всегда будет оставаться для нас тайной. Само
бытие останется для нас тайной, потому что закон причинности, действующий в
ней, реализуется только до того момента, когда мы подходим к Первопричине, к тому
Началу, которое Циолковский называл причиной космоса — Абсолютной Любовью и Высшим Разумом.
Но, подходя к этой Причине, мы
сознаем, что не в состоянии проникнуть в ее тайны. Мы только чувствуем ее. И в
переживании природы, музыки, прекрасного, в переживании любви, в переживании
творчества нас касается Божественная рука, но только касается. Мы можем чувствовать
эту тайну подобно путнику, который идет по пустыне: он чувствует близость леса
или моря, прохладный ветерок, который доходит до него через раскаленные слои
воздуха. Но это только приближение. Тайна все равно остается тайной, пока сама
не заговорит с нами: в благовестии Евангелия нам открываются величие человека и
человечность Бога, Который говорит нам через Христа, умершего на кресте и победившего
смерть. Его благовестие — это благовестие о человеке. Он говорит о том, что люди
— это чада Божии! Они рождаются для этого и должны ими стать.
Оказывается, у человека может
быть идеал и эталон, у него может быть мост, который связывает его с Вечностью.
Но путь через этот мост требует от нас мужества: на том берегу стоит Он. Великий
Паскаль говорил о некоем внутреннем рывке, который должен совершить человек,
чтобы пойти навстречу этому призыву.
Евангелие есть благовестие будущего.
В прошлые времена его с трудом смогли усвоить на десять процентов. И сегодняшнее
человечество еще во многом не доросло до него. Но если мы хотим культивировать,
развивать, оберегать нашу духовность, давать ей рост, мы всегда будем обращаться и должны обращаться к
этому вечному источнику. Там, где величайшее молчание бездны, с нами начинают
говорить — мы слышим голос Того, Кто сказал: «Видевший Меня — видел Отца»; «Придите ко Мне все труждающиеся
и обремененные, и Я успокою вас. Возьмите иго Мое на себя и научитесь от Меня,
ибо Я кроток и смирен сердцем. И найдете покой душам вашим»*.
9 марта 1989 г.
Беседа в Доме композиторов.